Консультация на тему: Психологическое насилие над детьми в семье. Эмоциональное насилие над детьми
Тема насилия над детьми (физического и морального) в последнее время стала "модной". В колонке новостей на любом сайте всегда висят один-два кричащих заголовка – о том, как родители (учитель, воспитатель, няня в детском саду или просто чужие дяди и тети) издевались над каким-то несчастным ребёнком. Такой материал давно уже никто не называет сенсацией. Неужели мы привыкнем и к ЭТОМУ?..
Чужая жизнь в потёмках
Не будем сейчас пересказывать друг другу те страшные истории, о которых мы узнали из средств массовой информации. Вместо этого давайте вспомним хотя бы один случай из нашей собственной жизни, когда мы сами издевались над ребёнком или это делал кто-то другой на наших глазах.Вы скажете, что в вашей жизни такого не было? Тогда я расскажу одну страшную историю из моего детства. Мне тогда было 12 лет, наша семья недолгое время (всего полгода) жила на первом этаже в двухэтажном доме старой постройки с двором-колодцем. А напротив на таком же первом этаже жила другая семья – незрячие родители и зрячий сын-подросток. В их квартиру был отдельный вход – с крыльца. На этом крыльце они сидели летними вечерами, а в пятницу вечером устраивали концерт – отец хорошо играл на баяне и неплохо пел, мать вторила ему пронзительным голосом, сын Витька тихонько и гундосо подпевал. Петь ему совершенно не хотелось – он считал, что такое мирное семейное пение подрывает его авторитет у дворовых пацанов. Вообще-то этот 11-летний Витька был довольно противный парень, задира, без всякого повода обижал малышей, грязно обзывал девчонок. Но отец был неумолим: "Пой, Витя! Громче, Витя!"
Соседи молча терпели – что делать, люди незрячие, телевизор смотреть не могут, пусть поют. В десять вечера Витькин отец переставал наяривать на баяне, мать уходила в дом, а отец с сыном еще минут пятнадцать сидели на крыльце. И все эти пятнадцать минут между ними что-то происходило, из-за чего Витька тоненько плакал, а отец изредка ржал и громко спрашивал: "Больно, Витя, да? Ну скажи, больно, да?" Голос слепого при этом радостно дрожал.
Я сидела в своей комнате, выключив свет, у открытого окна, слышала Витькин плач (двор-колодец доносил малейший звук до моих ушей) и боялась. В темноте двора нельзя было увидеть, что именно отец делает с Витькой, но было понятно, что он причинял ему сильную боль каким-то издевательским и наверняка постыдным образом.
Почти всегда вечер пятницы в дворе-колодце проходил так: сначала баян и пение, потом Витькин тоненький страдальческий плач и радостное ржание его слепого отца. И ни разу, НИ РАЗУ никто из соседей не вмешался. Так получилось, что в то лето мои родители уехали обустраиваться на новом месте (мы переезжали в другой город), я осталась с бабушкой, а она рано ложилась спать и не слышала, что происходит у соседей напротив. Но в доме было несколько здоровых мужиков и бойких языкатых баб, которые днем визгливо ругались друг с другом возле колонки в центре двора. В квартире возле нас жила интеллигентная женщина, пенсионерка, в прошлом педагог. И никто из этих взрослых людей даже не попытался хотя бы припугнуть негодяя.
До сих пор, хотя прошло уже очень много лет, я вспоминаю эту историю, тоненький детский плач и… боюсь.
К счастью, в середине лета вернулись мои родители, и мы уехали из этого дома и из этого города. Моему отцу так и не довелось услышать концерт на крыльце, потому что после приезда родителей мы собрались за два дня и уехали в четверг.
"И слава богу" – мелькнула у меня сейчас мысль – а значит, и я, став взрослой, рассуждаю так, как мои бывшие соседи по "колодцу" – не надо вмешиваться в дела семьи, самим попадёт (однажды, после очередного концерта, утром в субботу я услышала, как сосед со второго этажа говорил своему собутыльнику: "Сёма, этот амбал разозлится, ударит меня по башке своей палкой, ему ничего не будет – он инвалид. Слепые – они нервные, злые. За Витьку даже мать не заступается, боится. Сама молча уходит с крыльца, ты понял? Да и Витька этот – хулиган").
Конечно, я боялась за своего папу (в том, что он вмешался бы в происходящее на крыльце, я не сомневаюсь ни секунды). Но, может быть, если бы все соседи не были так лояльны к подонку, он бы….
"Да все равно бы издевался, только у себя в квартире, чтобы никто не слышал!" – такая реакция у вас сейчас на мой вопрос, правда?
Но, во-первых, мы ведь не пробовали всем миром показать свою нетерпимость к подобным случаям. А во-вторых, можно начать с себя и посмотреть будто со стороны – а что происходит у меня дома? Нет ли в моих поступках признаков насилия по отношению к моему собственному ребенку?
Насилие в "благополучных" семьях
Воспитание – это всегда насилие. Вопрос в том, до какой степени мы имеем право применять силу в отношениях с ребенком. Если малыш упал в грязную лужу, мы хватаем его под микитки и тащим домой – под теплый душ, переодеваться в сухое. И нас совершенно не волнует, что, сопротивляясь, он верещит как поросёнок. Здесь наши насильственные действия оправданны, поскольку направлены во благо ребенка.Но очень часто в семье к детям применяют насилие, ничем не оправданное, какое-то мелочное, порой незаметное посторонним, но серьезно отравляющее жизнь ребенка. Вот несколько примеров.
Бедная Лиза
Мама 12-летней Лизы сама шьет наряды для дочки. На фоне подружек, одетых в одинаковые джинсы и футболки, девочка выделяется, но сравнение не в ее пользу. В принципе сшитые мамой вещи неплохие, на другой девочке они, может быть, смотрелись бы лучше, но Лиза полновата рыхлой полнотой, сильно сутулится, держит руки на животе даже при ходьбе, поэтому мамины старания пропадают даром. В школе никто не знал, что из-за одежды у мамы с дочкой конфликт, пока мама Лизы не пришла к классному руководителю с просьбой повлиять на дочь. Оказывается, девочка на любое платье пытается надеть шерстяную кофту. Каждое утро мама вытаскивает эту кофту из рюкзака дочери. "Даже в жару она напяливает поверх блузки без рукавов эту кофту! – возмущенно объясняла мама. Классный руководитель удивилась и посоветовала поговорить с психологом. Школьный психолог выслушала обиженную маму, поглядывая на стоявшую рядом Лизу в ее обычной позе, и дала один-единственный совет, который звучал так: "Купите дочери лифчик". После этих слов девочка разрыдалась. Психолог попросила удивленную маму выйти, чтобы поговорить с Лизой наедине. Её догадка подтвердилась – девочка стеснялась носить вещи, которые делали заметной пока еще плохо сформированную грудь (одна молочная железа чуть больше второй, груди слишком мягкие, "расползаются в разные стороны", как пояснила сама Лизочка). Глотая слезы, Лиза рассказала, что мама била ее по лицу за отказ носить какие-то вещи и обзывала "неблагодарной жирной тварью".Разговор один на один с мамой Лизы оказался малоприятным. Во-первых, психолог не постеснялась критически отозваться о способностях женщины к моделированию одежды ("как можно заниматься кройкой, не видя формы? Вместо того чтобы придать пока бесформенному телу подростка какую-то стройность с помощью одежды, вы уродуете девочку"). Во-вторых, предложила маме Лизы пройти курс психологической помощи для родителей, избивающих своих детей. Неизвестно, что больше уязвило женщину, но она неохотно пообещала пересмотреть свое отношение к дочери. Хотя с термином "избиение детей" применительно к себе никак не соглашалась. Да, ударила по лицу (так она же доводит до бешенства своим упрямством), но я ее не била! Видно было, что Лизина мама искренне удивлена – да какое насилие над дочерью, обычные капризы.
Резиночки для волос
Второклассница Аня пришла в школу со странной прической – еще вчера густые каштановые пряди неровно выстрижены, образуя проплешины надо лбом и вихры на макушке. Дети стали громко смеяться, учительница спросила девочку, кто ее так подстриг. "Мама меня так наказала". "За что?" "За то, что я резиночку для волос потеряла".Учительница не поверила и пригласила маму Ани прийти в школу. Оказалось, все правда. Девочка постоянно теряет трикотажные резиночки для волос, в результате волосы лезут в глаза, мешают писать красиво, вид неаккуратный. Маме это надоело, и она решила таким способом научить дочь быть "более организованной".
– Господи, да просто купите ей штук двадцать этих резиночек, положите с собой в ранец, если потеряет, я ей соберу волосы надо лбом, – предложила учительница.
– Неужели вы не понимаете, что дело не в резиночках? – строго возразила мама Ани. – Я хочу, чтобы она не была такой Машей-растеряшей. Надо же как-то заставить ее быть более внимательной!
– Извините, что я спрашиваю, но синяки у Ани на запястьях – вы что, ее били?
– Нет, конечно. Вырывалась, когда ее стригли, поэтому папа крепко держал, чтобы я ее случайно ножницами не задела.
Ты меня уважаешь?
У 13-летнего Димы отец выпивает. Как выпьет, зовет сына и начинает спрашивать: "Димка, вот скажи, ты меня уважаешь?"Мальчик тихонько отвечает: "Да". Отец: "Что "да"?" "Уважаю". "Кого ты уважаешь?" "Тебя". "Так так и говори!" "Я сказал". Отец: "Нет, ты скажи, ты меня уважаешь?" "Я тебя уважаю". "А за что ты меня уважаешь?"
Сын молчит. "А-а, так ты отца не уважаешь?" "Уважаю". "А за что?"
И так часами. Сказать, за что он уважает отца, Дима придумать не может. Поэтому, измотав сына морально, отец берется за ремень.
На работе отца Димы уважают. Он хороший специалист, не прогульщик, не дебошир. Ну по понедельникам обычно сушняк у человека, но не алкаш же. Так, выпивает. Жаль, сын у него двоечник. Пацан учиться не хочет, уроки делать домой не загонишь – или в футбол гоняет во дворе или у соседей торчит.
Мама будет ругать за "четверку"!
Лена, дочь учительницы английского языка учится в этой же школе, в 9 классе. На перемене она громко рыдает в туалете, стоя у подоконника. Одноклассницы стоят тут же, причесываются, подкрашиваются, никто не пытается ее успокоить. Девочка из 8 класса, испуганно глядя на сильно покрасневшее лицо Лены, по которому пробегают судороги, шепотом спрашивает, что случилось. Девчонки спокойно отвечают: "Получила "четверку" за контрольную по математике, а ее мама сильно ругает за "четверки".Англичанка – добродушная громогласная женщина на ногах-тумбах. Любит пошутить, ученики ее уважают.
Что же мы делаем?
Чрезмерно строгие родители требуют абсолютного послушания от своих детей.Возможно, кто-то скажет: "А что в этом плохого? Дети должны слушаться родителей. Большинство неприятностей с детьми происходит как раз оттого, что они не слушают маму с папой ".
Плохого в этом то, что дети, которые приучены (угрозами, битьем) слепо повиноваться родителям, очень податливы при общении с другими взрослыми. Они – легкая добыча агрессивных хамов, педофилов, маньяков и прочих опасных негодяев. Ведь, грубо подавляя волю ребенка, родители программируют в нем убеждение: если уж родным отцу с матерью позволено издеваться, то чужим – и подавно.
Из детей, о которых шла речь выше, самая здоровая реакция на насилие со стороны родителей – у маленькой Ани. Девочка сопротивляется (долго ли это продлится?).
Лиза даже не пытается объяснить матери, в чем причина ее стремления носить кофту поверх обтягивающей одежды. Значит, ранее мать убила в дочери всякую надежду на понимание.
Дальнейшая судьба Лены мне известна: спустя 20 лет ее мать, отвечая на вопрос о дочери, говорит: "Моя Лена? Нет, у нее никого нет и она не замужем". И убежденно, по-прежнему громогласно, добавляет: "И не хочет!"
Что мы можем сделать?
Мы можем не создавать проблемы своими руками. Если девочка постоянно теряет резиночки для волос, значит, мать должна сообразить, что для ее волос резиночки не подходят. Купите заколки, сделайте прическу, которая не требует резиночек-заколок-ленточек, коротко подстригите.Мы можем осудить коллегу – учительницу, которая своей чрезмерной требовательностью доводит дочь до судорожных рыданий.
Мы можем относиться менее лояльно к пьянице-тихушнику, который измывается над сыном.
Мы можем и должны ставить себя на место ребенка. Только представьте себе, что муж заставляет вас носить платье, которое вам не идет. Что за потерянные ключи он бьет вас по лицу – заслужила! А если он потерял шапку, вы ему выстригаете волосы на голове, когда он спит. Поймите: ваши дети – люди.
Мы можем обратиться за помощью к профессиональному психологу, чтобы побороть постыдное желание бить и унижать собственного ребенка.
Мы можем любить и уважать своих детей.
Почему мы это делаем?
Вопрос о том, почему вполне нормальные родители мучают своих детей, имеет множество ответов. Поэтому лучше мы поговорим об этом в следующий раз. А пока – еще одна страшная история в качестве предостережения.Иголка в стоге сена
Много лет назад моя мать летом гостила в глухом селе на Кавказе. Одна из соседок очень строго воспитывала старшую дочь. Однажды эта девочка, сидя во дворе возле копны сена, штопала по заданию матери чулки и при этом рассказывала младшим сестрам и брату сказку. Идти домой, а иголки нет. Мать, узнав, что дочь потеряла иголку, не пустила ее домой. Уже семья поужинала, стемнело, малышей уложили спать, а 13-летняя девочка все искала иголку. Тихий плач все-таки услышали соседки и вышли стыдить ее мать.– Послушай, Роза, разве можно найти иголку в темноте? – возмущенно спрашивали они. – И кто же ищет иголку в стоге сена! Если ты сейчас же не пустишь дочь в дом, мы тебя все деревней проклянем!
Тогда строгая мать с неохотой простила плачущую дочь и позволила ей войти в дом.
Спустя 10 лет после этого случая моя мать вновь поехала к своим родственникам. Она узнала, что девочка, которая в темноте искала иголку, вышла замуж в 18 лет в другую деревню, родила сына, а через год умерла. Люди говорили, что ее забила до смерти злая свекровь, хотя доказательств не было.
– За что? – спросила моя мать.
– Кто знает! – ответила одна из соседок. – Она ведь тихая девочка была, такой и осталась. Когда приезжала, ничего матери не рассказывала. Видно, боялась. Мать у нее такая строгая, будь она неладна!
P.S. Я наконец поняла, что меня так пугало в детстве во дворе-колодце. Витькин плач. В нем не было жалобы. Пацан, над которым издевался слепой отец, плакал от боли, но без намерения привлечь чье-то внимание и не надеясь на помощь слепой матери. Он знал, что никто не поможет. И это было самое страшное.
Даже если вы считаете, что тема психологического насилия над детьми вас абсолютно не касается, не спешите закрывать эту статью. Я вполне допускаю, что вы - заботливый родитель, который вкладывает душу в воспитание ребенка и если когда-то к чему-то и принуждаете своего малыша, то исключительно ради его же блага.
Но вот вопрос: всегда ли вам удается избежать психологического насилия над детьми? Того самого насилия, которое калечит психику ребенка и оказывает негативное воздействие на формирование его жизненного сценария?
Психологическое насилие в семье - За маму, за папу…
Как вы думаете, какому психологическому насилию чаще всего подвергаются наши дети? Как ни странно, но это насилие связано с кормлением ребенка.
Помните: «Ложечку за маму, ложечку за папу?..»
И ребенок открывает рот, даже если уже насытился, даже если чувствует, что каша вот-вот попросится назад.
Но что он может понимать, такой маленький - правильно? Мама же лучше знает…
При этом нам даже в голову не приходит, что последствия насильного кормления не менее печальны и страшны, чем последствия сексуального насилия. Парадокс заключается в том, что подобное психологическое насилие женщины совершают над ребенком из самых лучших, как им кажется, побуждений.
Между тем есть один простой, но верный способ обеспечить ребенку хороший аппетит без психологического насилия и принуждения. Нужно просто дать ему нормально проголодаться… Голод - лучшая приправа к приготовленному вами блюду.
Понимаю, сейчас вы возмущены до глубины души и наверняка посылаете в адрес автора статьи самые нелицеприятные эпитеты.
Сотни специалистов ломают головы над составлением сбалансированного питания, разрабатывают режимы, высчитывают необходимое количество калорий и витаминов, нужных для нормального развития ребенка.
Вы сами прилагаете все усилия, чтобы ваш малыш не был истощенным. А тут заявляют, что нужно оставить его голодным.
Но не спешите осыпать меня проклятиями - сейчас я все объясню.
Тема плохого аппетита - самая популярная в среде мам. На какие только ухищрения не идут родители ради того, чтобы ребенок открыл рот для очередной порции пищи. В ход идет все - от оригинального оформления блюд и игровой формы кормления до прямого давления и, чего греха таить, откровенного шантажа.
Тем самым, мы абсолютно игнорируем естественные методы регулирования аппетита и саму животную природу маленького человека, мешая ему развиваться и обрекая его на пассивное потребление. Что это, если не психологическое насилие над детьми?
Видимой частью «айсберга» последствий перекармливания является банальное ожирение, которое уже давно приобрело масштабы пандемии. В организме ребенка происходят физиологические изменения, благодаря которым организму удается справляться с излишками пищи. Увеличение объема желудка, образование жировых отложений - все это и во взрослой жизни играет с нами злую шутку.
Однако невидимая часть проблемы намного глобальнее - перекармливая своих детей, мы лишаем их возможности понять, свои истинные желания, что они хотят на самом деле, что им необходимо для ощущения счастья.
На первом этапе жизни аппетит ребенка регулируется естественным образом, так же как и у животных. Младенец требует пищу, когда голоден, и отказывается, если сыт. Попробуйте дать бутылочку со смесью сытому новорожденному младенцу - даже если вы сумеете настоять на своем, он просто срыгнет излишки.
Но ребенок растет, и, прибегая ко всяческим уловкам, родители добиваются своего - со временем его организм приспосабливается к избыточному потреблению пищи, это становиться для растущего человека всегда доступным источником получения удовольствия. Таким образом, состояние хронической сытости лишает ребенка стимула для развития его природных качеств.
Более подробно тема психологического насилия над детьми и насильственного кормления раскрыта в статье
Психологическое насилие над детьми - Не тормози
К сожалению, психологическое насилие в семье принимает различные формы. Мы по разным причинам, часто стараемся переломить натуру ребенка и воспитать в нем все те качества, которых, по нашему мнению, ему не хватает или наоборот отучить от «вредных привычек».
Возьмем простой пример: одна знакомая мне часто жалуется на медлительность сына. Сама она очень активная, из тех женщин, про которых говорят, что их «везде много». Подвижная, гибкая, эмоциональная, способная мгновенно принимать решения кожно-зрительная женщина. Делать сразу несколько дел одновременно - это для неё норма жизни.
А вот сынок на маму в этом отношении совершенно не похож. Анально-зрительный, спокойный обстоятельный малыш, который рисовать не начнет, пока все карандашики аккуратно не разложит на столе. Очень послушный - он изо всех сил старается угодить маме.
Но вот беда - стоит ему хоть немного ускориться, как все начинает сыпаться из рук. И чем сильнее его подгоняют, тем сильнее он начинает упрямиться, вызывая у мамы приступы гневных истерик. Но особенно его мама переживает по поводу туалета - ей кажется, что ребенок страдает хроническим запором, так как очень долго сидит на горшке. Она борется с этой «вредной» привычкой, постоянно подгоняет своего сына, «сдергивает» его.
Не понимает мама, что, тем самым, лишь усугубляет состояние ребенка. Психологическое насилие в семье в этом случае выражается в том, что ребенку не дают жить в его нормальном темпе, а навязывают темп жизни, свойственный для кожного вектора. Последствиями такого психологического насилия над детьми с анальным вектором являются упрямство, склонность к садизму, чувство обиды на мать, которое проносится через всю жизнь и оказывает крайне негативное воздействие на жизненный сценарий ребенка.
Психологическое насилие в семье - Будь мужиком
Мы воспитываем своих детей, пребывая во власти тех или иных стереотипов. Один из самых устойчивых - мальчик должен быть смелым, сильным, крепким. В общем, защитником. А тут кожно-зрительный сын родился. Слабенький, хилый - с девочками в куклы играет, а мальчишек побаивается. И сам весь нежный и эмоциональный - ну просто как девочка. Танцевать мечтает…
Смотрит на своего непутевого сына анальный отец и понимает, что, если мер не принять, вырастет из мальчика представитель сексуальных меньшинств. И принимает меры - заставляет ходить на единоборства разные, учит обидчикам спуску не давать. А чуть что не так - еще и ремня может всыпать, руководствуясь «мудростью предков». Мол, меня пороли, я человеком вырос. Вот и из тебя всю дурь выбью. Тут уже не только психологическое насилие над детьми, тут и физическое проявляется.
И все из благих намерений…
Вот только последствия такого «воспитания» печальны. Мальчик, не чувствуя психологической безопасности не имеет возможности развиваться, все глубже погружаясь в свои врожденные страхи, пытается скрыться от них… под женской одеждой. Почему? Ответ на этот вопрос скрывается глубоко в подсознании, там, где таится первобытный страх кожно-зрительного мальчика перед каннибалом племени. На заре человечества кожно-зрительных мальчиков, слишком слабых и болезненных, балласт для стаи, попросту съедали или сбрасывали со скалы. В отличие от зорких кожно-зрительных девочек, имеющих видовую роль - дневных охранниц.
Вот и обряжается современный кожно-зрительный мальчик в юбочку и чулочки, тем самым прячась от каннибала: «Смотри, я не мальчик, я девочка! Меня есть нельзя!..» Нет, кожно-зрительный мальчик не гомосексуал, как боится анальный папа. Он - асексуален. И если процесс воспитания не помог такому мальчику вывести страхи наружу, он становится сексуальным партнером того, кто даст ему чувство защищенности.
То есть, оказывая психологическое насилие над детьми родители не оставляют ребенку возможности выбрать лучшую судьбу, достичь максимальной реализации. Транссексуалы и трансвеститы, это кожно-зрительные мальчики с большими страхами в зрительном векторе, они не родились такими, это сделали мы с вами.
Между тем, воспитывая кожно-зрительных мальчиков в соответствии с их врожденными свойствами, мы вырастим поколение, которое окажет важнейшее влияние на развитие нашего общества, выводя зрительную культуру на новый уровень.
Психологическое насилие - помощь родителям и детям
Исходя из всего вышесказанного, можно сделать однозначный вывод - речь о психологическом насилии над детьми должна заходить всякий раз, когда мы пытаемся «переделать» ребенка - развить в нем свойства, не заданные от природы, и ликвидировать те, которые нам субъективно не нравятся.
Системный психоанализ раскрывает перед нами всю губительность психологического насилия над детьми, к которому можно смело отнести и гиперопеку мамы-наседки, не дающей своему ребенку шагу ступить; и противостояние уретрального ребенка и анального отца, требующего от будущего вождя беспрекословного подчинения.
И даже модное нынче раннее сексуальное воспитание детей , по сути своей, не что иное, как психологическое насилие, которое наносит вред детской психике.
Системное мышление помогает предотвратить психологическое насилие в семье, дает возможность понять врожденные свойства ребенка и найти самые комплементарные способы взаимодействия с ним.
Тысячи отзывов , оставленных благодарными слушателями тренинга, свидетельствуют о том, что в их семьях решается не только проблема психологического насилия над детьми, но и многие другие. Налаживается личная жизнь, проходят психосоматические заболевания, уходят страхи и фобии, депрессии и суицидальные мысли и т.д.
Прямо сейчас вы можете просто закрыть эту статью и продолжать воспитывать своего ребенка по старинке - ведь вы же мама, вы лучше знаете, что нужно вашему ребенку.
А если - нет?
Статья подготовлена по материалам тренингов по системно-векторной психологии Юрия Бурлана
Любое насилие, не только семейное, характеризуется тем, что оно направлено, в первую очередь, на подавление индивидуальной воли человека (личности), возможности ему самостоятельно принимать решения. Субъект насилия при этом получает власть над объектом. Психологическое насилие отличается от других видов способом достижения этой власти. Инструментом психологического насилия являются грубые слова и действия, доставляющие агрессору удовольствие. Степень тяжести последствий таких действий может быть различна: от появления чувства униженности до потери дееспособности .
Взаимодействие детей и родителей в семье носит воспитательный характер, поэтому основной проблемой в преодолении насилия над детьми является отделение педагогически верных действий от превышения педагогической компетенции.
Большое значение, как уже было замечено выше, играет культурный компонент. В отечественной культуре побои реализуют миф эффективного воспитания, что легитимирует их в сознании и взрослого, и ребенка. Такие формы физического насилия, как пренебрежение и жестокое обращение с детьми рассматриваются как стиль родительского воспитания и отражение неблагополучной внутрисемейной обстановки. Психологическое насилие имеет несколько другую специфику.
Повышенный интерес к психологическому насилию связан еще и с тем, что в настоящий момент предпринимаются попытки сформулировать некоторые объективные критерии, которые позволили бы на официальном уровне препятствовать нарушению прав детей. Здесь существует два подхода к проблеме. Первый предлагает выделять независимые друг от друга критерии определения психологического насилия, его формы. В сжатом виде эти критерии были представлены Б.Ю. Шапиро. Согласно классификации, предложенной им, можно выделить следующие формы применения психологического насилия:
Изолирование членов семьи,
Угрозы применения насилия,
Унижение достоинства,
Крик, брань, оскорбления,
Игнорирование,
Издевательства, причинение других страданий,
Формирование и развитие чувства страха и бессилия,
Снижение самооценки,
Искусственное создание ситуации, в которых один из членов семьи чувствует себя психически ненормальным .
Все эти действия обладают общей характерной чертой: психологическое насилие определяется как умышленные действия одного человека (назовем его субъектом психологического насилия), направленные на причинение душевного страдания другому человеку (объекту насилия). Здесь есть некий садистский расчет, что уже нельзя оправдать только лишь педагогической некомпетентностью.
Психологическое насилие над ребенком имеет внутреннюю логику, выстраиваемую взрослым. Так, если педагогическое замечание появляется как немедленная реакция на только что произошедшее событие, то насилие просчитывается и с самого начала является жестокой стратегией методичного причинения ребенку психологических и эмоциональных страданий.
Долгое время критерием насилия над ребенком было причинение ему существенного вреда. Здесь необходимо отметить, что в результате психологического насилия ущерб психике ребенка возможен, но не закономерен (нет 100% гарантии возникновения отрицательных последствий), кроме того, ребенок не всегда может рефлексивно определить акт психологического насилия и идентифицировать его как таковой.
Широта и изощренность форм психологического насилия значительно затрудняет их классифицирование. Кроме этого, психологическое насилие довольно часто выступает не само по себе, а вместе с другими видами насилия. Это и определяет второй подход к определению насилия над ребенком.
Британские исследователи рассматривают соотношение психологического насилия с другими видами насилия. На основе проведенных в Великобритании исследований они сделали следующие выводы:
1) Игнорирование элементарных психологических потребностей ребенка близко к заброшенности. В такой ситуации субъект насилия «играет» с чувствами ребенка. Агрессор выстраивает стратегию подчинения, через систематическое лишение ребенка пищи, света, сна или общения с друзьями. Специалисты считают, что такое наказание является более тяжким по сравнению с заброшенностью, т.к. предполагает умышленное воздействие на психику ребенка, в то время как при заброшенности имеет место просто безразличие к его состоянию. Более сконцентрированной и тяжкой формой игнорирования является депривация, когда родители направляют агрессию на частную собственность ребенка, тем самым, используя личные (а значит особенно дорогие) вещи как инструмент психической атаки.
2) Провоцирование возникновения у ребенка чувств горя, ужаса, унижения квалифицируется как изощренная форма пыток, что по своему содержанию соответствует физическому насилию. Родители используют естественные функции организма для проявления жестокости: еда, сон, мочеиспускание. Этот вид насилия принимает формы физического воздействия: например, если ребенка принуждают есть непригодную к употреблению пищу (еда как наказание).
3) В качестве особой формы насилия можно также выделить и унижение ребенка в присутствии посторонних, что влечет усиление чувства вины и деградации. Кроме этого, авторы находят определенное сходство между антипатией и угрозой оставлением. Результатом обоих стратегий является потеря чувства индивидуальности и благополучия. Психологизм может привести к особо острым последствиям в случаях, когда ребенка принуждают постоянно сомневаться в нормальном функционировании органов чувств. Например, родители заставляют ребенка несколько раз выполнять одни и те же действия, ссылаясь на то, что он «услышал не то, что было сказано». В конечном счете, ребенок решает, что он сошел с ума и его сознание неадекватно реальности. К этой же группе относят и крайнюю степень отчуждения .
Еще один вид психологического насилия - эмоциональный шантаж и подкуп ребенка. Пытаясь сохранить покой, родители шантажируют ребенка. В результате у ребенка вырабатывается устойчивый страх последствий его действий. Как правило, этот вид насилия сочетается с сексуальным домогательством и эксплуатацией (например, принуждение к воровству, проституции, попрошайничеству).
Как видно из приведенных примеров, чрезвычайно тяжело дать определение психологического насилия в семье, которое можно было бы в последствии использовать для официальной помощи детям в ситуации риска. По всей видимости, многообразие и изощренность насилия над детьми не может дать лаконичного и в то же время точного формализованного определения. Анализ существующих классификаций психологического насилия приводит к выводу, что ни одна из них не может использоваться отдельно от других. Одновременно с этим необходимо провести более тщательную работу по анализу отдельных случаев, что позволит дополнить и расширить представления о насилии вообще и психологическом насилии в частности.
В чем причина домашнего насилия в семье? Откуда берется проблема жестокого обращения, физического и психологического насилия над детьми и женщинами у вполне достойных, на первый взгляд, людей? Что делать и как защититься детям – жертвам семейного насилия?
Ночь. Призывная трель дверного звонка. Мой сын на пороге. Опять тот мальчик за его спиной.
Я уже знала, что сейчас услышу. «Мама, можно Данил сегодня тоже у нас переночует?». Я было собралась решительно положить конец этим ночным визитам, но мальчишка вдруг поднял на меня глаза, полные боли и безмолвного крика. Домашнее насилие над детьми и весь пережитый ужас звучали в них громче любого набата.
«Ну, заходите», – только и смогла выдохнуть я. Потом был чай с плюшками и долгие беседы далеко за полночь, хотя обоим ребятам с утра нужно было рано вставать в школу.
Никто и никогда даже не звонил, не пытался искать этого ребенка, узнавать, где он проводит ночь и жив ли вообще. Видимо, это не представляло особого интереса ни для его отца, регулярно избивавшего жену с ребенком, ни для матери, уже не первый год заливавшей руины собственной жизни алкоголем.
Домашнее насилие над детьми в семье: что за монстры эти родители?
Читателю, незнакомому с Системно-векторной психологией Юрия Бурлана, наверняка показался бы странным рассказ парнишки о его семье. Отец мальчика, как оказалось, был настоящим книгочеем, много знал, обладал просто феноменальной памятью. Золотая медаль в школе, красный диплом ВУЗа… Правда, последние годы он изрядно прирос к дивану и нигде не работал.
Мать тоже отнюдь не родилась подзаборной пьяницей: эта шустрая и предприимчивая женщина успешно торговала в соседнем магазине, умудряясь обеспечивать всю семью. Казалось бы, в чем причина домашнего насилия в этой семье? Откуда берется проблема жестокого обращения, и женщинами у вполне достойных, на первый взгляд, людей? Что делать и как защититься детям – жертвам семейного насилия?
Причины домашнего насилия: «монстры» внутри нас
Человеку, обладающему знаниями по системно-векторной психологии Юрия Бурлана, не составляет никакого труда распознать насильника, какой бы кажущейся внешней благопристойностью тот ни обладал. Склонностью к насилию над детьми и женщинами обладают не все, а лишь носители и только в определенных состояниях.
Со стороны они могут выглядеть вполне достойными членами общества, образованными и начитанными. Они медлительны и тщательны в любом деле, обладают аналитическим складом ума, что делает их прекрасными специалистами. От природы это самые верные и заботливые мужья и прекрасные отцы. Однако детские психологические травмы и обиды на фоне недостаточной социальной реализации и накопленных сексуальных фрустраций могут стать причиной педофилии и домашнего насилия в семье.
Как формируется домашнее насилие в семье
Все зависит от психологического состояния, в котором находятся родители ребенка.
Как распознать скрытую проблему
Насилие над детьми и женщинами, происходящее внутри семьи, редко выносится наружу. Дети, ставшие жертвами семейного насилия, чаще всего молчат. Потому что считают это нормой, потому что им стыдно, потому что боятся. Иногда они молчат с «подачи» взрослых. Об этом не принято говорить: причем не только выносить сор из избы, но даже в кругу семьи обсуждать произошедшее.
Однако последствия крика, физического, вербального, сексуального насилия, а также замалчивания просто катастрофические. Во-первых, от того, что ситуацию не обсуждают, травма «не рассасывается сама собой» по принципу «время лечит». Все травматические для психического здоровья ребенка моменты фиксируются и вытесняются в бессознательное. Это и страх в , и стыд, чувство обиды или, наоборот, вины в анальном векторе, и формирование мазохизма или в кожном, в кожно-зрительной связке векторов, а также расстройства аутистического спектра в .
В любом случае вербальный или физический садизм – это потеря чувства защищенности и безопасности ребенка любого векторального набора, а следовательно, остановка его психосексуального развития, остановка развития его врожденных талантов.
И вот уже вместо будущего инженера общество получает вора или лузера и неудачника, вместо врача или психолога – вечно трясущуюся от страха и панических атак истеричку, вместо учителя – садиста, вместо гениального звукового ученого – аутиста или социального неадаптанта.
Помимо всего прочего, очень часто у детей формируются навязанные обществом ложные установки о том, что вина лежит на жертве семейного насилия. В результате – неверные представления о справедливости, стыде, неверная модель взаимоотношений с миром и с людьми. Что также негативно сказывается на сценарии жизни уже взрослого человека. Одна ошибка порождает другую, та – третью. И так до бесконечности.
Статистика говорит, что в России около 2 миллионов детей в возрасте до 14 лет становятся жертвами домашнего насилия, около 10% избитых детей погибают. По данным правозащитных организаций около 60% детей сталкиваются с физическим насилием в семье. Уголовная статистика отражает не более 5-10% реальных случаев избиений и насилия.
За последние 10 лет количество детей-жертв педофилов увеличилось в 30 раз. Около 40% тяжких преступлений в России совершается именно в семьях. Ежедневно побои от своих мужчин или сожителей получают 36 000 женщин нашей страны. Ежегодно 14 000 погибают по той же причине.
Понятно, что нормальное воспитание ребенка в таких семейных условиях попросту невозможно. И уже сегодня около 70% школьников, согласно докладу главного психиатра Минздрава России Зураба Кекелидзе, имеют те или иные нарушения в развитии или психологические проблемы.
Истоки глобальной проблемы
Мы не случайно на сегодняшний день имеем такую проблему на уровне целого общества. Причины этого социального явления складывались не за один день. Массовые фрустрации у обладателей анального вектора возникли в период распада СССР, и системно-векторная психология Юрия Бурлана позволяет отследить все причины и последствия этого явления, а также помочь им восстановить нормальное состояние.
Дело в том, что природными ценностями обладателей анального вектора являются уважение и почет в семье и на работе. В период существования Советского Союза люди с такими свойствами могли быть успешно реализованы в педагогической работе. А также в тех сферах, где требовалась тщательность и внимание к деталям (например, в производственной сфере).
Они ощущали себя реализованными и счастливыми, их фото украшали доски почета любого предприятия. Они могли в достаточной мере обеспечить свои семьи, быть уважаемыми и в кругу близких, и на работе.
С распадом Советского Союза в нашу жизнь вошли ценности кожной фазы развития человечества: материальный достаток, успех, карьерный рост. Стали цениться такие кожные качества, как предприимчивость и умение подстраиваться под быстро меняющиеся обстоятельства. Будучи природными консерваторами, обладатели анального вектора адаптировали такие изменения с большим трудом, испытывая тяжелейшие фрустрации.
Росло напряжение в семьях. Мужчины с анальным вектором, массово оставшись без работы, утрачивали уважение к самим себе и в кругу родных, потому что не могли обеспечить семью. Социальная нереализация неизбежно приводила к формированию и сексуальных фрустраций.
«Цунами» насилия: порочный круг
И покатилась волна внутрисемейного насилия, как результат массовых фрустраций. В таких условиях успело вырасти целое поколение детей, с тех пор несущих в себе колоссальные психотравмы с детства. Сегодня они уже давно выросли и сами становятся родителями, будучи неспособными построить психологически здоровые отношения в своей семье.
Однако помимо объективных предпосылок к формированию коллективных и личных фрустраций, есть еще и индивидуальная ответственность каждого родителя и просто взрослого человека по отношению к детям, к собственным психологическим состояниям. Идя на поводу у собственных нехваток, обид, несостоятельности, настроения, ложных установок, мы наносим непоправимый ущерб уже собственным детям, ломая их жизнь и будущее.
Что делать, куда обращаться и существует ли решение этой проблемы на уровне целого общества?
Защита детей от домашнего насилия
Единственным способом эффективной защиты от домашнего насилия над детьми и женщинами является ликвидация нашей собственной психологической безграмотности.
Когда мы понимаем свои собственные внутренние состояния и их влияние на наших детей. Когда мы отдаем себе отчет в том, какие последствия будут иметь шлепок, подзатыльник, унизительное слово, крик, психологическое давление, неспособность услышать и понять своего ребенка изнутри, различить его врожденные особенности. Когда мы перестаем быть равнодушными и берем на себя настоящую ответственность за себя, за наших детей, за их будущее – это все меняет. Меняет наши собственные состояния, меняет мир вокруг.
Кроме того, человеку, прошедшему тренинг по системно-векторной психологии Юрия Бурлана, не составляет труда определить, что перед ним потенциальный насильник, а следовательно, он просто не допустит, чтобы ребенок стал его жертвой.
Тренинг приносит невероятные результаты и для тех людей, в чьей семье уже сложились патологические сценарии отношений. Обладатели кожного вектора навсегда избавляются от мазохистских наклонностей, а носители анального вектора – от садистских устремлений, желания вербально или физически унизить другого..
«Я ее порола. Обожая свою дочь, я не могла ничего с собой поделать. Мой мозг застилала пелена. После я рыдала, обнимала ее, просила прощения, ощущая глубочайшее чувство вины. Но все повторялось. Не могу сказать, что это было так уж часто, но уже сейчас, владея системным мышлением, я прекрасно понимаю, к чему это все могло привести...»
«Как же я кричала, молила маму о помощи, а она на кухне и ей все равно. Каждая двойка отпечатывалась солдатской пряжкой на моей коже. Отчим бил с поводом и без, учил уму разуму, как говорил. В тринадцать лет убежала из дома. Жила на чердаках и в подвалах…
Страхи, фобии, суицидные мысли ушли в самом начале тренинга. Ушла и обида на родителей, снялись все якоречки сексуального домогательства со стороны отчима. Мама, я тебя очень люблю! Осознала природу отношений женщины и мужчины. Ушло чувство вины, которое не давало покоя. Сейчас полное понимание, что мой ребенок без папы вырастет вполне реализованным человеком. И что это зависит от меня. Впервые появилось желание выйти замуж, перестала бояться мужчин и строить отношения. Так хорошо жить! Спасибо за спасение моей жизни!»
Защититься от домашнего насилия в семье реально для каждого. Первые шаги к этому вы можете сделать уже на бесплатном онлайн-тренинге по системно-векторной психологии Юрия Бурлана. Регистрируйтесь .
Статья написана по материалам тренинга «Системно-векторная психология »Дети, являясь самой незащищенной, уязвимой социальной группой, часто оказываются в зонах стихийных и природных катастроф, военных действий, становятся жертвами физического, сексуального, эмоционального насилия. По данным ООН, от произвола родителей ежегодно страдают около 2 млн. детей в возрасте до 14 лет. Каждый десятый из них умирает, а 2 тыс. кончают жизнь самоубийством (ООН, Центр по социальному развитию и гуманитарным вопросам, 1998).
Проблема психотравмирующего влияния насилия на ребенка имеет не только психологический, но также социальный и юридический аспекты, однако в России ее изучению пока не уделяется достаточного внимания (Тарабрина, 2001).
Насилие классифицируется по нескольким параметрам:
Явное или скрытое (косвенное) – в зависимости от стратегии поведения обидчика;
Происходящее в настоящем или случившееся в прошлом;
Единичное или множественное, длящееся долгие годы;
По месту происшествия и окружения насилие бывает: дома – со стороны родственников, в школе – со стороны педагогов или детей, на улице – со стороны детей или незнакомых взрослых.
Наибольшее распространение получила следующая классификация насилия, предложенная в работе Асановой (1997).
Физическое насилие – это любое неслучайное нанесение повреждения ребенку в возрасте до 18 лет. Физическое насилие выражается в форме ударов по лицу, тряски, толчков, затрещин, удушения, пинков, заключения в запертом помещении, избиения ремнем, веревками, причинения увечий тяжелыми предметами и ножом. Физическое насилие включает также вовлечение ребенка в употребление наркотиков, алкоголя, дачу ему отравляющих веществ или «медицинских препаратов, вызывающих одурманивание» (например, снотворных, не прописанных врачом), а гакже попытки утопления.
Сексуальное насилие – использование ребенка (мальчика или девочки) взрослым или другим ребенком для удовлетворения сексуальных потребностей или получения выгоды. Сексуальное насилие включает половое сношение (коитус), оральный и анальный секс (включая инцест), взаимную мастурбацию, другие телесные контакты с половыми органами. К сексуальному развращению относятся также вовлечение ребенка в проституцию, порнобизнес, обнажение перед ребенком половых органов и ягодиц, подглядывание за ним, когда он этого не подозревает: во время раздевания, отправления естественных нужд.
Пренебрежение интересами и нуждами ребенка – отсутствие должного обеспечения основных нужд и потребностей ребенка в пище, одежде, жилье, воспитании, образовании, медицинской помощи со стороны родителей или лиц, их заменяющих, в силу объективных причин (бедность, психические болезни, неопытность) и без таковых. Типичным примером пренебрежительного отношения к детям является оставление их без присмотра, что приводит к несчастным случаям, отравлениям и другим опасным для жизни и здоровья ребенка последствиям.
Психологическое насилие – постоянное или периодическое словесное оскорбление ребенка, угрозы со стороны родителей, опекунов, учителей, воспитателей, унижение его человеческого достоинства, обвинение его в том, в чем он не виноват, демонстрация нелюбви, неприязни к ребенку. К этому виду насилия относятся также постоянная ложь, обман (в результате чего ребенок теряет доверие к взрослому), а также предъявляемые к ребенку требования, не соответствующие его возрастным возможностям.
В отдельную форму выделяется также эмоциональное насилие. Некоторые исследователи полагают, что в основе любой формы насилия, в том числе и сексуального, лежит насилие эмоциональное, депривация, отвержение, которое оказывается «особенно коварным» и «причиняет значительный ущерб развитию личности и формированию механизмов сов-ладания» (Palmer, McMahon 1997).
Как правило, ребенок-жертва страдает одновременно от нескольких форм насилия, то есть переживает «много форм насилия сразу». Так, для детей, страдающих от инцеста, неизбежными являются сопутствующие разрушение семейных отношений и доверия к семье, манипуляции, а зачастую и запугивания со стороны родителя-насильника, квалифицируемые как психологическое насилие. Дети и взрослые – жертвы изнасилования, например, часто переживают и физическое насилие (избиение), и эмоциональное (угрозы убить или покалечить).
Пренебрежению и насилию над детьми способствуют определенные социальные и культурные условия (Зиновьева, Михайлова 2003).
1. Отсутствие в общественном сознании четкой оценки физических наказаний.
2. Демонстрация насилия в средствах массовой информации.
3. Права граждан на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, закрепленные в Конституции, не позволяют своевременно установить факт насилия и осуществить вмешательство.
4. Отсутствие эффективной превентивной политики государства.
5. Недостаточное понимание обществом насилия как социальной проблемы.
6. Низкая правовая грамотность населения.
7. Плохая осведомленность детей о своих правах.
8. Несовершенство законодательной базы.
Есть различные современные теории, пытающиеся объяснить причины насилия над детьми в семье. Социологическая модель рассматривает влияние социокультурных факторов на риск возникновения насилия над детьми. К таким факторам обычно относят: стереотип семейных отношений, усвоенный еще в детстве и принятый в данной социальной группе, а также жилищные и материальные условия семьи. С психиатрической, медицинской точки зрения жестокое обращение и пренебрежение ребенком – следствие патологических изменений в психике родителей, деградации, алкоголизации. Социально-психологический подход объясняет проявления насилия личным жизненным опытом родителей, их «травмированным» детством. Психологическая теория основывается на представлении, согласно которому ребенок сам «участвует» в создании предпосылок для жестокого обращения, что автоматически выливается в концепцию: плохое обращение как конечный результат деструктивных детско-родительских отношений. Интегрируя все эти подходы в комплексную модель, насилие можно трактовать как многомерный феномен, порождаемый взаимодействием сразу нескольких элементов, как то: личностные особенности родителей и ребенка, внутрисемейные процессы, стрессы, вызываемые социально-экономическими условиями, обстоятельствами общественного характера (Орлов, 2000).
Социально-экономические факторы риска насилия в семье:
Низкий доход.
Безработица или временная работа, низкий трудовой статус (особенно у отцов).
Многодетная семья.
Молодые родители.
Неполная семья.
Принадлежность к меньшинствам. © Плохие квартирные условия.
Отсутствие социальной помощи от государства и от общественных организаций.
Факторы риска, обусловленные структурой семьи и моделью общения (Browne, Finkelhor, 1986):
Семья родителя-одиночки, а также многодетные семьи.
Отчим в семье или приемные родители.
Конфликтные или насильственные отношения между членами семьи (Михайлова, 1998, 2001).
Проблемы между супругами (сексуальная неудовлетворенность, отсутствие или недостаток эмоциональной поддержки, ревность и пр.) (Coohey, 1995).
Межпоколенная передача. Родители, испытавшие или видевшие в детстве насилие, склонны к нему в обращении со своими детьми. С раннего возраста родители-жертвы усвоили паттерн агрессивного поведения по отношению к другим людям и членам семьи в частности.
Проблемы взаимоотношений родителя и ребенка.
Эмоциональная и физическая изоляция семьи.
Факторы риска, обусловленные личностью родителя:
Особенности личности родителя: ригидность, доминирование, тревожность, привычная раздражительность (особенно на провоцирующее поведение ребенка), низкая самооценка, депрессивность, импульсивность, зависимость, низкий уровень эмпатии и открытости, низкая толерантность к стрессу, эмоциональная лабильность, агрессивность, замкнутость, подозрительность и проблемы самоидентификации (Алтосаар, 2000;.
Негативное отношение родителя к окружающим и неадекватные социальные ожидания в отношении ребенка. В этом случае родители оценивают поведение ребенка как сильный стрессор. Их отличает недовольство и негативное самоощущение. Они чувствуют себя несчастными, недовольными своей семейной жизнью, страдающими от стресса.
Низкий уровень социальных навыков. Отсутствует умение вести переговоры, решать конфликты и проблемы, совладать со стрессом, просить помощи у других. При этом работают механизмы психологической защиты: наличие проблемы отрицается, соответственно, не принимается помощь. Насилие над детьми является семейным секретом, который тщательно скрывается и открыто не обсуждается, поскольку вызывает страх, обвинения, стыд, вину и т. д.
Психическое здоровье родителя: выраженные психопатологические отклонения, нервозность, депрессивность, склонность к суицидам увеличивают риск применения насилия в отношении детей.
Алкоголизм и наркомания родителей и вытекающие из этого психофармакологические проблемы и аффективные нарушения: агрессивность, гиперсексуальность, раздражительность, нарушения координации, ослаблен-, ный контроль над своим поведением, снижение критики, изменения личности и др.
Проблемы со здоровьем: патологически протекающая беременность, прервавшаяся беременность, тяжелые роды. Все это влияет на нервную систему и делает женщину менее устойчивой к стрессору.
Эмоциональная уплощенностъ и умственная отсталость. Родитель не всегда понимает состояние ребенка – особенно больного, – поэтому может оставить ребенка без необходимой помощи.
Неразвитость родительских навыков и чувств. Дефицит родительских чувств и навыков чаше всего характерен для молодых, умственно отсталых, психически больных родителей. Молодой родитель нервозен, так как всида испытывает страх, что не справится с требованиями. При этом депрессия и тревога снижают толерантность к стрессу и способность справляться с возникающими трудностями в воспитании (Михайлова, 1998).
Исследования выявили целый ряд особенностей ребенка, вызывающих в родителе недовольство, раздражение и следующее за этим насилие. Высокий риск стать жертвами насилия имеют дети со следующими особенностями:
Нежеланные дети, а также те, которые были рождены после потери родителями предыдущего ребенка;
Недоношенные дети, имеющие при рождении низкий вес;
Дети, живущие в многодетной семье, где промежуток между рождениями детей был небольшой (погодки);
Дети с врожденными или с приобретенными увечьями, низким интеллектом, с нарушениями здоровья (наследственный синдром, хронические заболевания, в том числе и психические);
С расстройствами и нетипичными вариантами поведения (раздражительность, гневливость, импульсивность, гиперактивность, непредсказуемость поведения, нарушения сна, энурез);
С определенными свойствами личности (требовательный без насыщения, замкнутый, апатичный, равнодушный, зависимый, выраженно внушаемый);
С привычками, действующими на нервы родителям;
С низкими социальными навыками;
С внешностью, отличающейся от других, или с неприемлемыми для родителей особенностями (например, «не того» пола);
Дети, чье вынашивание и рождение было тяжелым для матерей, а также дети, которые часто болели и были разлучены с матерью в течение первого года жизни.
