Где сшить мужской костюм. Производственный процесс: Как шьют футболки и толстовки

Это история об одежде, которую мы носим, о людях, изготавливающих ее, и о том, как все это влияет на современный мир. Это история жадности и страха, власти и нищеты. История, которая распространена повсеместно.

Эта история о том, как в XXI веке - веке новых технологий - продолжает царствовать нищета, равнодушие и жестокость. О том, как легко и просто транснациональные корпорации управляют нашим сознанием посредством рекламы. И о том, как огромная страшная система модной экономики ежегодно уносит тысячи жизней.

Это реальная цена моды, которую не укажут на ценниках.

Модное потребление

Британская журналистка Люси Сигл многие годы изучает влияние фэшн-индустрии на современное общество. Она рассказывает: «У меня был огромный классический шкаф с одеждой. Одежда была повсюду. Сумки постоянно поступали ко мне домой – каждый день с новыми вещами. И мне постоянно было нечего надеть». Сейчас Люси изменила свою точку зрения и свое отношение к одежде и моде в целом. Это произошло после того, как Сигл начала изучать изнанку модного мира.

«В определенной степени все мы представляемся окружающим с помощью одежды. Так повелось – еще при королевских дворах были модные веяния. Таким образом происходила своеобразная коммуникация», - считает дизайнер одежды Орсола де Кастро.

Раньше в модной индустрии была система – люди посещали осенние, зимние, весенние и летние показы. Многие годы эта система работала как часы. Сегодня же это уже не имеет никакого отношения к индустрии моды. Она переродилась. Произошел безжалостный переход к массовому производству, хозяевам которого интересны лишь прибыли, получаемые от общества, подсаженного на наркотик под названием «потребление».

Многие люди по всему миру не интересуются в моде ничем, кроме цены одежды. Ну, возможно, еще ее стиля. Но и они задействованы в безжалостной потребительской системе.

Цены снижаются, а прибыли растут

В 90-х большинство одежды мировых брендов (95%) производилось в США. Сегодня Америка охватывает лишь 3% вещевого производства – остальные фабрики расположены в развивающихся странах мира. Большинство – в Китае.

Если проследить ценообразование каждой вещи за последние 20 лет, окажется, что произошла дефляция. То есть затраты на производство со временем упали. Но упала ли стоимость вещи в магазинах? Почему-то нет. Наоборот – цены с каждым годом растут. Как и прибыли владельцев фабрик и корпораций.

Это новая модель модной индустрии – fast fashion (быстрая мода), при которой магазины повседневной одежды растут как на дрожжах. Ведь теперь мода не ограничивается двумя главными сезонами (осень-зима и весна-лето), добавив к ним еще 50 подсезонов – именно так можно назвать постоянные, еженедельные поступления новинок в магазины. Повышение товарооборота – вот главная цель и задача быстрой моды.

Если смешать вместе моду и духовные ценности – на выходе получаем рецепт создания общества потребления, которое считает, что приобретение очередной новинки – это залог счастья и внутреннего удовлетворения.

Способ изготовления продукции совершенно изменился. И когда-нибудь придется задаться вопросом: чем это закончится?

Мода ценой человеческих жизней

Джон Хилари, исполнительный директор одной из подобных компаний, поясняет: «Глобализация означает, что производство всех товаров отдается странам с невысоким уровнем экономики, особенно тем, где сохраняются низкие зарплаты. Это значит, что те, кто находятся на верхушке ценовой цепочки, могут выбирать, где производить продукцию и могут переметнуться, если на фабрике, к примеру, скажут, что больше не могут делать настолько дешево. Бренд не пойдет на уступки – он просто переведет фабричные мощности в страну, где сохраняется дешевая рабочая сила».

На Западе используется термин «повсеместно низкая цена». Так, если заказчики фабрик (владельцы модных магазинов) видят, что конкуренты продают рубашку за 5 долларов, они начинают думать, как продавать такую же за 4 доллара. Они приходят к фабрикантам с предложением более низкой цены – и те ужимают своих работников, чтобы не потерять очередного клиента. И такой демпинг цены со стороны заказчиков может продолжаться до бесконечности – одновременно с ситуацией, в которой производственный персонал хватается за любой дешевый заказ, чтобы выжить и остаться на плаву.

Такая изворотливость, и вдобавок игнорирование мер безопасности стали приемлемыми при новой модели ведения модного бизнеса.

Однажды изнанка модного бизнеса в Бангладеш попала на передовицы мировых изданий. Тогда неподалеку от Даки, столицы Бангладеш, обрушилось 8-этажное здание «Rana Plaza», похоронив под руинами несколько сотен человек (и столько же оставив инвалидами). В доме находилась одна из вещевых фабрик, а ее владельцы проигнорировали приказ властей об эвакуации персонала из аварийного здания, стены которого покрылись трещинами за какое-то время до трагедии. Это была самая жуткая катастрофа в мировой сфере легкой промышленности – суммарное количество жертв обрушения превысило тысячу человек.

Многие журналисты после этого заинтересовались проблемами, сопровождающими цепочку поставок товаров для быстрой моды, и попытались передать в своих материалах, какой риск ложится на плечи самой незащищенной категории персонала, которым как раз платят меньше всех. К примеру, рабочие той злополучной фабрики в Бангладеш получали по 2 доллара в день.

По какому-то жуткому стечению обстоятельств, в короткий промежуток времени вместе с обрушением здания произошло несколько пожаров на других швейных фабриках, унесших жизни еще нескольких сотен человек.

Но самое страшное: следующий год после трагедий стал самым прибыльным для индустрии быстрой моды.

Сейчас ежегодный оборот в модной сфере по всему миру составляет около 3 триллионов долларов . Бангладеш стал вторым после Китая по объемам экспорта одежды, оказавшись на самом дне ценовой цепочки.

Риторические вопросы

Если многомиллиардная индустрия моды может приносить гигантские прибыли горстке людей, почему она не может создать человеческие условия для простых «муравьев», несущих ее на своих плечах? Не может гарантировать их безопасность? Не может соблюдать элементарные права человека?

В интервью журналистам управляющие крупных компаний уверенно и гордо заявляют, что они подарили этим рабочим возможность заработать на кусок хлеба для своей семьи, ведь без их фабрик эти люди вообще могли бы голодать.

Но почему в таком случае топ-менеджеры забывают упомянуть о 12-часовом рабочем дне за копеечную оплату, которой еле хватает на еду для семьи? Или о том, что детский труд на их фабриках – вполне нормальное явление, поскольку низкого заработка взрослых просто не хватает на всю семью? Неужели жители бедных стран не заслужили таких же нормальных условий труда, как обитатели развитых благополучных стран, которые носят одежду, пошитую полуголодными бедняками?

Созданием самих рабочих мест владельцы фабрик оправдывают те сложности, которые эти самые места несут своим обладателям: риск работы в аварийных зданиях, отсутствие медицинского обслуживания и надлежащего контроля над безопасностью труда. Но у местных жителей нет выбора, куда пойти работать, чтобы прокормить семью. Как нет и времени на размышления о своей судьбе и о заработке ниже прожиточного минимума.

Уже 16 лет существует международная Организация справедливой торговли (ОСТ), заинтересованная в социальном росте простых рабочих из развивающихся стран. В движении Справедливой торговли участвуют уже более 60 стран мира (10-60 организаций в каждой стране). ОСТ пытается создать свой параллельный (справедливый) мир моды – с модными показами и коллекциями одежды, при создании которых учитывались бы не только эстетические характеристики вещей, но и условия труда тех, кто с нуля создает вещи.

Но, увы, поскольку ОСТ – социально-коммерческая структура, зарабатывающая деньги для повышения уровня жизни своих сотрудников, а не деньги ради денег, то о ней мало кто знает за пределами профессиональной сферы. Поэтому их деятельность выглядит каплей в море международной погони за прибылью.

«Мы шьем одежду своей кровью…»

23-летняя Шима Ахтер из Бангладеш с 12 лет работает на фабрике одного из крупных западных брендов в Даке. Шима – одна из 4 миллионов швей на 5 тысячах фабрик в Бангладеш. Ее зарплата сейчас – ниже минимальной (чуть более 2 долларов в день). А 12-летней Шиме вообще платили 10 долларов в месяц – как начинающей швее. Которая работала наравне с взрослыми.

У Шимы есть маленькая дочь. Девушке не с кем оставить кроху, поэтому она часто берет ее с собой на работу, хотя и признает, что испарения специальных производственных растворов очень вредны для детей. В остальных случаях Шима оставляет маленькую Надю в отдаленной деревне у родственников, где девочка не посещает школу и не может учиться. Мама и дочка видятся всего несколько раз в год…

Когда рабочие ее предприятия по западному образцу попытались организовать профсоюз и выдвинули список справедливых требований руководству, владельцы сначала согласились. А затем активистов пригласили в закрытое помещение (якобы для обсуждения) и жестоко избили. На этом желание подать голос и защитить свои права иссякло даже у самых продвинутых работников.

«Мы шьем одежду своей кровью, а многие купят вещь и наденут ее всего раз. Они не представляют и не задумываются, как нам трудно. Мы не хотим, чтобы люди носили одежду, пошитую нашей кровью и ценой наших жизней, жизней наших детей. Мы просто хотим нормальной жизни и нормальных условий работы. Мы хотим, чтобы сознательные владельцы фабрик подумали о нас», - озвучила свои грустные мысли Шима в интервью Эндрю Моргану в документальном фильме «Реальная цена моды».

Настоящая цена модных тряпок

Ежегодно в мире производят почти 80 миллиардов единиц одежды , но практически каждая вторая вещь не продается , потому что просто некому ее купить! Вещей стало слишком много, вещи просто поработили сознание многих людей. Самоубийственная гонка за распродажами, за модными брендами порождает конфликт в покупательском сознании между навязанным потребительским мировоззрением и духовным началом, которое все еще пытается отрицать происходящее.

Контраст между «черными пятницами» в США, когда люди давят друг друга, лишь бы успеть первыми приобрести со скидкой модные тряпки, и нищими кварталами азиатских стран, где у детей нет даже одной пары обуви – разве эта разница не разительна?

Задумайтесь над этим хоть раз, когда в очередной раз будете рассматривать витрины и прикидывать, не потратить ли треть зарплаты на очередные ультрамодные туфли.

«Мы тратим деньги, которых у нас нет, на вещи, которые нам не нужны, чтобы произвести впечатление на людей, которые нам не нравятся», - это не просто цитата, популярная на просторах интернета. Это слова, отображающие нашу сегодняшнюю действительность.

Ваше новое платье, 20-е по счету, стоит здоровья тысяч простых рабочих из стран третьего мира?

Статья подготовлена по материалам

07.06.2014 / 560

Среди поистине безграничного выбора одежды можно найти самые разные бренды: именитые и популярные, широко разрекламированные, знакомые лишь немногим и вообще неизвестные. Но есть среди них и особые - так называемые бренды-оборотни. Под ними подразумеваются те марки, которые сознательно создают у покупателей иллюзию о своем европейском происхождении.

Владельцы таких брендов придумывают для своей линии одежды и красивое название и легенду, а на самом деле продают китайский и российский ширпотреб. Узнать поближе эти двуличные компании будет совсем нелишним, ведь во многих торговых центрах России примерно половину площади занимают «бутики», заполненные как раз одеждой таких вот брендов-оборотней.

Для удобства все бренды-оборотни условно можно разделить на две группы «Догадайся сам» и «Под прикрытием». В первую входят те, которые свое российское происхождение не скрывают, но у них обязательно есть красивое название на иностранном языке и звучный слоган о европейском качестве, которые создают у покупателей ошибочное впечатление. Стоит отметить, что откровенным обманом потребителей они не занимаются и страну производства указывают честно. Продукция этих марок стоит в разумных пределах и отличается удовлетворительным соотношением цена-качество.

«Догадайся сам»

Zarina, Befree, Love Republic . Недорогие бренды одежды вполне приличного качества, принадлежат компании «Мэлон Фэшн Груп», расположенной в России, здесь же одежда и производится.

Baon и Desam . Российские бренды компании Baon, которая, своего происхождения не скрывает. Удовлетворительное соотношение цены и качества.

Chimino . Под этим брендом продается мужская одежда, которая шьется в Румынии и России.

Demix, Joss, Bone, Nordway . Бренды сети магазинов «Спортмастер». Вся одежда производится на китайских фабриках. В России свою популярность эти марки снискали благодаря низким ценам и хорошему качеству.

O’stin . Еще одна марка сети «Спортмастер», которая шьется в Китае, Индии и азиатских странах. У одежды приемлемое соотношение цены и качества, но свое происхождение бренд старается скрыть.

de rossi . Название марки безоговорочно ассоциируется с Италией, чему в немалой степени способствует слово Milano, но она на самом деле российская. Продаются под этим брендом мужские сорочки по довольно высоким ценам. Не смотря на то, что рубашки действительно производятся в Италии с использованием качественных тканей, целесообразнее за такие деньги купить фирменные итальянские сорочки - Z Zegna, Etro, Pal Zileri.

D.Polgri . Неплохого качества мужская одежда российского производства. Легенды у бренда нет, хотя и называние «под Италию».

Ethan Grant . Хотя на марке присутствует приписка London, никакого отношения к Англии она не имеет. Все турецкое: бренд, производство и качество.

Emilio Guido . Марка турецкая, под которой продается деловая мужская одежда. О своем происхождении бренд деликатно умалчивает, тогда как об итальянском стиле, итальянских дизайнерах и мастерах на сайте рассказывается много. Цены для Турции высоковаты, но качество хорошее.

Gloria Jeans, Gee Jay . Российские бренды, родом из Ростова, чего и не скрывают. Одежда среднего качества по средним же ценам шьется в России.

Giovane Gentile . Очередной турецкий бренд с «итальянскими» амбициями, чье происхождение не афишируется. Нередко продавцы настойчиво рассказывают сказки об итальянском дизайне.

Henderson . Бренд российский, который ненавязчиво создает впечатление о европейских корнях. Цены у одежды выше средних, но качество отличное. Модели и лекала разрабатываются российскими и европейскими дизайнерами. Шьется одежда в Китае и Португалии.

Incity . Честный российский бренд с хорошим соотношением цены и качества.

OGGI и oodji . Отечественные бренды одежды, не мешающие покупателям принимать их за французскую марку. Шьется одежда oodji в Китае, имеет посредственное качество и невысокие цены.

Renzo Rinaldi . Классическая мужская одежда. Название марки ассоциируется с Италией, но на сайте страна происхождения умалчивается. На основании информации о домене можно сделать вывод, что бренд турецкий.

Rico Ponti . Очередная российская марка с «итальянскими» амбициями, скудной информацией на сайте, но, в целом достаточно правдивой.

Savage . Отечественный бренд не афиширующий свое происхождение. Все производство находится в Китае, одежда качественная.

Sela . Очень популярный российский бренд одежды. Качество колеблется в довольно широком диапазоне от среднего до хорошего, широкий ассортимент, цены средние. Изготавливается одежда Sela в России и Китае, хотя на сайте вопрос происхождения ловко обходится стороной.

Tom Klaim, Vassa&Co, Yierman . Российские бренды, не скрывающие свое происхождение, о чем и говорится на официальных сайтах. Одежда также производится в России.

Zolla . Честная российская компания с хорошим соотношением цены и качества.

Представители второй категории очень тщательно маскируются под иностранцев, но не имеют к ним абсолютно никакого отношения. Владельцы таких брендов-оборотней прикладывают немалые усилия, чтобы создать серьезную легенду о западном происхождении и европейском производстве (как правило, итальянском, немецком, английском) своей продукции. Продаваемая под такими марками одежда стоит дорого, а качество у нее нередко на уровне вещей среднего ценового сегмента.

«Под прикрытием»

Albione . Позиционируемая как итальянская марка мужской одежды, все изделия которой шьются в Польше. На сайте компании вопрос происхождения тщательно обходится стороной. Утверждение о том, что костюмы Albione итальянские - наглая ложь.

Alessandro Manzoni . Якобы итальянский бренд, в чем имеются большие сомнения. Цены высокие, но зарубежный сегмент интернета не знает такого бренда.

Alfred Muller . Выдается за немецкую марку, что не соответствует действительности. На сайте в разделе «Где купить» указаны сплошь российские магазины.

Al Franco . Выдается за испанскую марку, но зарубежный сегмент интернета не знает такого бренда. Шьется одежда в России, Турции и Китае, а продается в магазинах Снежная Королева. Цены умеренные.

Caterina Leman . Женская деловая одежда польского производства, которая в России выдается за швейцарскую и немецкую. Причем подчеркивается ее премиальность, эксклюзивность и популярность среди европейской элиты. Цены высокие, в отличие от качества.

Diplomat . Сеть магазинов одежды, в которой представлен якобы немецкий бренд Thomas Berger и якобы итальянский A. Falkoni, но в Европе эти марки неизвестны. Изготавливается одежда этих брендов в Турции, имеет хорошее качество, но цены высокие.

Fabio Paoloni, Fratelli . Классические бренды-оборотни с «итальянскими» амбициями и высокими ценами. Информации в зарубежном сегменте интернета об этих марках нет.

Giovanni Botticelli . Очередная псевдоитальянская марка. На итальянском сайте в разделе «Магазины» указаны сплошь российские бутики, а в контактах московские координаты, что сразу наводит на размышления об ее происхождении. Вывод напрашивается один - бренд явно не итальянский. Цены на рубашки и галстуки выше среднего. Доподлинно выяснить, где одежда производится, к сожалению, не удалось. Вероятнее всего, местом изготовления являются турецкие или китайские фабрики. Надо признать, там уже научились производить качественную одежду, но все-таки, не итальянскую.

Glenfield . На сайте марки красуется забавная легенда о том, что Glenfield был основан в Италии еще в прошлом веке, но зарубежный сегмент интернета не знает такого бренда.

Incanto . Широко разрекламированная в России марка нижнего белья хорошего качества, которая старательно выдается за итальянскую. Даже имеется сайт с итальянской и английской версией. Однако информации в зарубежном сегменте интернета о бренде Incanto практически нет. В разделах сайта указан огромный перечень российских торговых точек и несколько итальянских магазинов. Но это не является доказательством того, что Италия - это родина Incanto. Особенно с учетом того, что получивший широкую известность обувной оборотень Carlo Pazolini после оглушительного успеха в России и для подтверждения легенды открыл несколько магазинов в Италии.

Ketroy . Бренд позиционирует себя как премиальный, уникальный и европейский, но однозначно с русскими корнями. Информации в зарубежном сегменте интернета об одежде Ketroy практически нет, и Россия для бренда является главным рынком.

Meucci . Благородная итальянская одежда Meucci производится в Московской области. У компании имеется красивая легенда и итальянский вариант сайта, на котором в разделе «Магазины» указаны только российские города.

Mia-mia . Марка женского белья, которое выдается за итальянское. Для отечественного белья цены высокие, для итальянского - низкие. Да и в Италии об этой марке никто не знает.

Pioneer Gragney London . Греческий бренд, который свое происхождение не только не афиширует, но и вводит потребителей в заблуждение словом London. Вся одежда изготавливается на фабрике в Греции и стоит дорого.

Roberto Bruno . Якобы итальянский бренд, что вызывает большие сомнения. Хотя у компании имеется красивая легенда и англо-итальянский сайт с координатами «итальянского офиса», все это выглядит маловероятно и не подлежит проверке.

Simoni . «Итальянская» мужская одежда, о которой в Италии никто не слышал и которая продается только в России. Стоит она дорого, но качество хорошее.

Steinberg . Типичный плод слияния российского интеллекта и китайских портных, выдающий себя за австрийский бренд. Но, несмотря на это, качество у одежды Steinberg весьма достойное.

Taya Jeans . Бренд джинсовой одежды, позиционирующий себя как американский. По информации на сайте над созданием джинсов работают всемирно известные американские дизайнеры, но все это наглая ложь. В англоязычном интернете информации о марке Taya нет вообще.

Van Cliff . Наглый «оборотень» с легендой о голландском происхождении и столетней истории. Но информации в зарубежном сегменте интернета о Van Cliff нет вообще, а цены на одежду высокие.

UF4M . Марка выдается за итальянскую. Сайта нет, и зарубежный сегмент интернета не знает такого бренда. Одежда производится в Турции и Китае, а продается в магазинах Снежная Королева.

Westland . Отечественный бренд, выдающий себя за американский. Согласно представленной на сайте красивой легенде, марка существует с 1930 года прошлого века. Качество довольно хорошее, но из-за легенды стоимость одежды сильно завышена.

Неприметная сталинская пятиэтажка - вот новая русская мануфактура ХХI века. В торце дома расположилось ателье, где три швеи посменно ремонтируют брюки, а при случае шьют костюмы из ткани заказчика. Рядом в собственной квартире бывший военный с супругой обеспечивают футболками и юбками-клёш маленький интернет-магазин. Он кроит, она шьёт на машинке Overlock за 30 000 рублей. В день выходит 10 маек и пять-семь юбок - машинка окупилась за месяц.

Самый большой цех - в подвале-бомбоубежище. Сотня экономических беженцев из Средней Азии днём и ночью строчит трикотажную одежду весёлых расцветок, постельное бельё, кухонные прихватки. Спят и обедают лапшой здесь же - до ближайшего рейда ФМС. Служба отправит и рабочих, и надсмотрщиков на родину, а машинки и нераспроданный товар конфискует. Смотрители подпольного цеха вернутся через пару недель. «Ничего, они потратят 200 000 рублей на новые машинки и отобьют их за два дня», - успокаивает Сергей Люцко, гендиректор компании «Игловод», поставляющей швеям оборудование.

Дом в спальном районе на юге Москвы - модель швейного рынка страны. Здесь собрались представители сегментов, которые занимают около 80% рынка пошива в России, по оценкам опрошенных H&F производителей. Швейные фирмы, как слои в торте, расположились по значимости. Подвал оккупировал самый производительный масс-маркет - сшитые на скорую руку тряпки продаются на рынках, ярмарках и в супермаркетах по 50-250 рублей. Чуть выше - крем и вишенка - те, кто шьёт для молодых русских дизайнеров со своими марками, интернет-магазинов и индивидуальных заказчиков.

Никитин говорит, что его производство в плюсе, но, вспоминая, каких трудов ему это стоит, мрачнеет и раздражается: «В Москве всё съедает стоимость аренды и рабочей силы. Наша чистая прибыль, когда мы шьём на сторону, - 4 000 рублей в день, это смешно, столько попрошайка у метро зарабатывает».

Наша чистая прибыль, когда мы шьём на сторону, говорит Никитин, - 4 000 рублей в день, это смешно, столько попрошайка у метро зарабатывает

Роман МОСКАЛЕНКО

Модель: Дисциплина

Креативный кластер на территории издательства «Молодая гвардия» родился сам по себе, без дизайнерского ремонта, модных кафе и вечеринок для звёзд шоу-бизнеса и чиновников. Заводское здание постройки 70-х годов с гулкими бледно-зелёными коридорами приютило с десяток школ танцев и фотостудий, а также шесть текстильных производств разного калибра. В основном тут шьют собственные марки дизайнеры, которым повезло с инвестором, или интернет-магазины вроде .

Иллюстрации: Наталья Осипова

Девочки, вы щас умрёте: тут и Gucci, и Hermes, и Chanel, и Chloe! Какой супербренд не возьми – продукции любого из них касались заскорузлые руки местных кожевенников. А работают они в месте, максимально далеком от подиумов и бутиков: в темных и маленьких мастерских посреди крошечного белого городка, затерянного в горах Андалузии.

Я добрался в Убрике, чтобы своими глазами увидеть – каков он, лучший в мире кожаный хэндмейд.

1 Раскинувшийся в живописной долине городок Убрике - настоящая испанская дыра. Здесь нет ни аэропорта, ни железнодорожной станции, автобусы ходят редко и то с окраины. Убрике входит в туристический маршрут “Белые города Андалусии”, но в отличие от своих соседей, делать здесь было бы совсем нечего, если бы не кожа.

2 Продукция здешних кожевенных мастерских знаменита на весь мир и стоит огромных денег. Вы не поверите, но Louis Vuitton, Gucci, Hermes, Chanel, Chloe, Loewe и Carolina Herrera нанимают ремесленников именно здесь. В Убрике рождаются самые востребованные сумочки, кошельки и ремни. Но почти никто из этих дизайнеров не хочет об этом говорить.

Лишь немногим мастерам поступают заказы на сумки, которые потом стоят тысячи долларов. Основная масса - ширпотреб и недорогие вещи среднего качества: в Убрике больше сотни мастерских по изготовлению женских сумочек и мужских кошельков, это уже исторически стало основным бизнесом в городе.

3 Такая секретность вызвана опасениями, что кто-то скопирует дизайны дорогих брендов для производства дешевых изделий, - а это затратная проблема для люксовых брендов. Каждый работник такой фабрики подписывает договор о конфиденциальности, на рабочем месте нельзя ничего фотографировать, а некоторые сдают свои телефоны на хранение перед началом смены. Дизайнерам запрещено использовать элементы или детали продукции для создания собственных моделей. Скорее всего, за соблюдением правил строго следят, но никто не мешает использовать наработанный опыт и подключать фантазию.

4 У некоторых мастерских есть свои собственные бренды и даже фирменные магазины. В них можно найти качественные вещи из кожи за совсем “смешные” деньги в сравнении с люксовыми сумочными брендами, при этом они будут сделаны теми же самыми руками. Не копия, не подделка, а творчески переработанная модель. Но кому шашечки, а кому носить?

5 Собираясь в путешествие по Андалусии, я решил во что бы то ни стало оказаться на одной из кожевенных фабрик: написал несколько писем, и почти везде получил отказ. У нас секретность, нельзя никак. Положительно ответило лишь одного ателье, где есть свой собственный бренд сумок - El Potro. Многие мастера Убрике сегодня работают только по предзаказам, а команда синьора Хорхе Олива (на фотографии) делает сумки от начала до конца. Не будем исключать того, что по нечётным дням они шьют для Луи Вюиттона, но об этом говорить нельзя. А показать собственные сумочки - сколько угодно.

6 Так я узнал, что замша это обратная сторона кожи. Хотя на самом деле всё сложнее, замша для сумок должна быть специально выделана, обработана и пропитана, но в изначально всё так и есть.

7 Сумки в Убрике стали делать сравнительно недавно, лет 150 назад. До этого занимались более грубой работой, дублением кожи, но потом приспособились к изготовлению изделий из кожи, и это принесло городу мировую славу. Испанские мастера проиграли войну международным корпорациям, да и сегодня в мире ценятся именно итальянские бренды, но мало кто задумывается, где они сделаны на самом деле.

8 В городке работает около ста семейных предприятий, принцип производства более-менее одинаков, хотя само собой у каждой семьи - свои секреты.

9 У каждого работника своя зона ответственности, один отмеряет отрез кожи, другой делает прострочку, третий склеивает несколько лоскутов в сумочку. Было бы глупо подписывать каждую фотографию, и так понятно что на них происходит: просто смотрите и учитесь:)

10 Ящики с фурнитурой.

19 Самый важный инструмент кожевника - киянка. Видел, как работают с кожей в России, почему-то принято использовать большие, практически строительные молотки, у испанцев молоточки деликатные и очень миниатюрные.

20 Представляю, сколько критики сейчас будет, что вот фигня и дешёвка (любимое дело комментаторов блога - всех критиковать), но вашу дорогущую сумочку (если она у вас есть) делали точно так же, и вероятно в этой же самой мастерской.

21Финальный штрих - бирки, этикетки, сертификат соответствия европейским стандартам.

22 Сумки отправляются на склад, где хранятся до тех пор, когда их не заберут в магазин.

23 В Убрике у El Potro есть собственный “флагманский салон”, а вообще их продукция продаётся по всей Испании и Португалии, иногда сумки встречаются даже в России и Украине, но последние несколько лет их коллекции целенаправленно к нам не завозят.

24 Недавно я показывал вам, как . Большинство вещей в мире сейчас делают именно там, не важно что это: одежда, электроника или предметы роскоши. Но со временем некоторые отрасли возвращают производства в старушку Европу. Для Испании и особенно Андалусии, страдающей от многолетнего кризиса и безработицы, это весло, за которое нужно ухватиться.

25 Не знаю как там эти луивюиоттоны и прочие диоры, но ремесленники Андалусии делают качественные, а главное недорогие вещи и стараются поддерживать друг друга: в магазине El Potro, кроме их сумочек, продаются классные шарфы из овечьей шерсти, сделанные на такой же семейной фабрике в соседней провинции Грасалема. Так что обращайте внимание на маленькие магазины и семейные производства в путешествиях по Европе, а не только на туристические улицы с бутиками.

Если пост понравился - ставьте лайк и пишите комментарий. И приходите завтра в 10 утра - будет продолжение про Испанию!

Oh, my - российский бренд одежды, созданный Сергеем Ковеленовым из Санкт-Петербурга. Ставка сделана на простую, лаконичную одежду трёх цветов: белого, чёрного, серого. Заказы на пошив размещаются на швейных фабриках в Петербурге, Ленинградской области, Подмосковье и Латвии. За последний год компания выпустила 20 000 единиц продукции, годовой оборот составил 13 млн рублей. В планах компании - через год увеличить оборот до $1 млн.

Сначала разрабатываются модели, для которых конструктор создаёт лекала и технические карты. На сезон осень-зима 2013-2014 было запланировано 36 новых моделей, не считая постоянного пополнения ассортимента «вечными» вещами - футболками, фуфайками, водолазками, толстовками и трениками.

Следующий шаг - выпуск контрольного образца. Это нужно для понимания будущего внешнего вида модели, устранения дефектов и тестирования перед серийным производством. Кроме того, так фабрика рассчитывает время, затрачиваемое на пошив, и уточняет себестоимость. После тестов образцов некоторые модели дорабатываются, от части из них отказываются или переводят выпуск в другой сезон.

Второй шаг - утверждение производственного плана. Он составляется руководителем Oh, my за три месяца до начала сезона, утверждается вместе с конструктором и маркетологом. По нему ведётся вся основная работа по выпуску сезонных линий вещей.

Если всё в порядке, можно приступать к раскройке привезённых рулонов ткани.

Ткань раскатывают в многослойный пирог на раскройном столе и на несколько часов оставляют разглаживаться. После этого закройщицы закрепляют на ткани лекала, стараясь максимально эффективно использовать каждый сантиметр, и с помощью специального ножа вырезают из полотна детали будущих вещей - рукава, спинки, манжеты и так далее.

Раскроенную ткань бригадир смены разносит швеям, причём каждая работает только с определённой деталью, руководствуясь технической картой. Одна операция занимает в среднем от 20 до 180 секунд. Швеи зарабатывают около 35 000 рублей в месяц.

После того как изделие готово, пришиты бирки и пуговицы, оно поступает гладильщице, которая отпаривает его и приводит в товарный вид.

Контроль качества происходит на этапе упаковки: срезаются торчащие концы ниток, проверяется наличие необходимой фурнитуры. Упаковщица аккуратно складывает каждое изделие, помещает в пакет, прикрепляет наклейку, убирает в коробку.

Наполненные коробки с продукцией отгружаются на склад Oh, my. Такие поставки приходят в компанию каждую неделю.

Текст: Ника Матецкая