Фирма веников не вяжет происхождение. Фирма веников не вяжет. Самые страстные болельщики Европы

СМЕРТЬ ВЯЖЕТ Что ты умрешь - ужели вправду? Кто доказал? Чужие руки прикоснутся К твоим глазам. И не польется свет оттуда И ни туда, Лишь тихо шепчется с землею Твоя руда. А смерть подкинет на колене Шаль иль платок И вот - ко всем тебя привяжет, Вонзив крючок. И вот тебе уже

Который год мы говорим о развитии малого и среднего предпринимательства, но успехов, увы, немного. В развитых странах этот бизнес создает более 40% валового национального продукта, у нас - менее 20. Почему так происходит?

Задуматься над этим заставил простой житейский факт. Перед Новым годом в доме принято наводить порядок, но веник «скукожился» так, что подметать им стало совсем неудобно. Пошел на ближайший рынок - веников нет, только непривычные для русского человека щетки, стоимостью в 250 руб.

А куда делись простые веники, которых в иные годы в города и веси России из области отправляли почти до двух миллионов штук? Веники закупали гостиницы и заводы, они пользовались спросом в аэропортах и даже в коридорах и кабинетах Кремля.

В селах, разбросанных близ городков Лиски и Бобров, то и дело замечаешь шесты, на которых красуются веники. Крестьяне показывают товар лицом - заходи, приценивайся.

Руки у тех, кто вяжет веники, как у героя Шукшина в «Калине красной», - грубы и мозолисты. Тот долгие годы отсидки шил тапочки, а здесь пучки сорго (местные часто говорят «серьга») стягивают в три пальца, чтобы на метелке вышло три пучка, три разветвления. Стянуть сорго так, чтобы метелка на другом конце разошлась веером, работа не из легких, она под силу только мужчинам.

Семен Лазарев из села Добрино - первый, кто попытался облегчить труд земляков. До него сорго от семечек очищали разными способами по принципу «кто во что горазд». Есть, к примеру, такой способ: дужкой ведра прижимают пучки сорго и протаскивают несколько раз, другие водят через доски, утыканные гвоздями, третьи бьют об деревья… Семен Лазарев сделал электромолотилку - огромное колесо с металлическими шипами. За день молотилка способна очистить стебли с поля средних размеров. За тридцать лет сельский Кулибин своими руками собрал и продал больше сотни молотилок, но промышленным способом ни одна из них так и не была собрана.

Лазарев придумал трактор для сеяния сорго, усовершенствовал свое же изобретение, собрав сеющий самоход «Малыш-2». Но все чудо-агрегаты хранятся в мастерской, о том, чтобы облегчить труд артельщиков, нет и речи. В условиях клятой ныне плановой экономики частнику хоть и перепадало от колхозного начальства, но существовали заготконторы, которые веники покупали, а затем вагонами отправляли их хоть в Сибирь, хоть в столицу.

Веники из сорго особенно необходимы на машиностроительных, металлургических заводах, есть также пожароопасные производства, где щетками из синтетики пользоваться запрещено: они имеют свойство накапливать статическое электричество. Но вяжут веники по-прежнему вручную, и молодежь не хочет осваивать старое ремесло. Семья Киселевых из села Мечетки, расположенного близ Боброва, до сих пор верна старинному промыслу. Глава семейства, работая шофером в одном из ООО, на вениках зарабатывает вчетверо больше, чем на основной работе. Однако сын Александр остался в армии сверхсрочником, а на приглашение отца вернуться в село ответил: «Мне ваши веники в кошмарных снах снятся».

А ведь старое, как выразился один из моих пожилых собеседников, «рукомесло» приживалось десятилетиями, передавалось от отцов детям, от дедов - внукам. Сельская специализация - это не прихоть деревенской моды, не каприз нескольких дворов, у нее глубокие природные и социальные корни. К примеру, мне не раз приходилось бывать на юго-востоке области, где жители деревень испокон веков выращивали коз и вязали знаменитые на всю страну пуховые платки. Особым шиком считалось протянуть готовый платок через обручальное кольцо - таким тонким и прочным он должен был быть. Но с частниками в оные времена боролись, как могли, вплоть до того, что не раз закрывали рынок в Новохоперске, куда на автобусах и электричках добирались жители окрестных деревень, поселков и даже областных центров.

Сегодня стихийный бизнес жителям деревни не запрещают, но и помогать им никто не собирается. Те же веники вяжут в нескольких районах, расположенных в низинах Дона. Работа начинается ранней весной, урожай собирают в сентябре, а вязка веников продолжается до поздней зимы, а то и до весны. За лето надо сначала, как здесь говорят, раздергать грядки, а потом дважды их прополоть. Стебли вымахивают до двух метров, но косят их вручную, то есть серпами. Стягивают стебли, наматывают лозу тоже вручную, без всякой техники.

Местные изобретатели копошатся, как могут, но могут они немного. В «серию» пока идут не приспособления и прочая техника, а только - слова по поддержке малого бизнеса. В данном случае вся поддержка сводится к скупке по дешевке готовых веников и продаже их в 5-6, а то и в 10 раз дороже.

Да и то - попробуй купи их в Воронеже…

«Что такое, товарищи, дебют и что такое, товарищи, идея? Дебют, товарищи, — это quasi una fantasia. А что такое, товарищи, значит идея? Идея, товарищи, — это человеческая мысль, облеченная в логическую шахматную форму. Даже с ничтожными силами можно овладеть всей доской. Все зависит от каждого индивидуума в отдельности».

Остап Бендер

«12 стульев», И.Ильф, Е.Петров

Алексей Алексеевич Ненарочнов пребывал в глубокой задумчивости.

Он ходил по невспаханному, сырому от дождя полю, выставив в боки руки, и издалека очень напоминал собой пузатую сахарницу. Куртка до конца не застегивалась на вздутом сытом пузе Ненарочнова, и при порыве ветра ее поля разлетались в стороны как крылья белки-летяги. Он недовольно топорщил рыжие лохматые усы, надувал щеки и багровел, выражая тем самым крайнее недовольство сложившейся ситуацией.

За Ненарочновым, чавкая по земляной кислятке потрепанными резиновыми сапожищами, ходил бывший председатель СПК «Красные щеки» Буренкин. Он тряс головой в такт шагам, и провисшая кожа на его шее колыхалась торжественно и трепетно, как флаг на здании сельской администрации в день народного единства.

Левой рукой он поправлял слетающие с худосочного зада брюки, а правой крепко прижимал к телу кожаную папку - единственное уцелевшее наследство председательского статуса, в которой лежала прошлонедельная газета «Сельская новь», используемая им для скрутки папирос.

Чуть поодаль серой массой кучковались бывшие пайщики СПК «Красные щеки». В толпе витал крепкий запах двухнедельного перегара, замешанный на ароматах дешевой колбасы, чеснока и солярки.

Что будем мы с тобой решать, Иван Митрич? - спросил Ненарочнов Буренкина внушительным голосом - Долг-то есть? Есть. Отдавать его надо? Надо.

Так отдали б, если б было чем. Так же ш нечем отдать-то! - Буренкин изобразил на лице полнейшее понимание и безграничное сожаление, - Последнюю косилку неделю назад продали, чтобы банку проценты за кредит отдать. Помилуй, Лексей Лексеич. Неужто я обманывать буду? Ни копеечки свободной у нас таперича нету, хоть ты режь!

Что, совсем нечем?

Совсемушки нечем, - тяжко вздохнул Буренкин и повинно склонил голову. Кожаные складки на его шее траурно приспустились и повисли тряпочкой.

Плохо. Это все плохо… Надо какие-то меры принимать… - Ненарочнов задумчиво надул губы, выставил вперед усы и снова зашагал, заложив руки за спину.

Мужики в толпе зароптали, зашевелились. Чесночно-солярочное амбрэ заметно усилилось.

Веники, веники ему предложи… - громогласным шепотом подсказал Буренкину нескладный мужичок синюшного вида с зеленым пятном во всю правую щеку.

Чё ты мелешь, Плешивцев? Ты думай, чё ты мелешь! - Буренкин постучал себе кулаком по лбу, и мужичонка с зеленым пятном вспуганно ретировался за спины товарищей.

Вы чего там шушукаетесь? - грозно сдвинул брови Алексей Алексеевич.

Буренкин вновь затряс головой, подбегая к Ненарочнову.

Да вот, понимаешь ли… Глупости всякие болтают. Глупостёв у них в голове много, толку только ни грамма. У нас ведь мужик-то глупый по большей части, необразованный, но сметливый. Крутиться умеет, а разумения не имеет.

Что болтают?

Да собственно… Чушь конечно, но ежели хотишь… Я, конечно, понимаю, что сурьезный человек чепухой не станет заниматься, поэтому и не предлагаю уж всякую ерунду…

Ну, говори живей!

Веники! Вот! - выдохнул Буренкин и пояснил, - Рощица у нас есть березовая. Мужики березки маненько ободрали, да веников наделали.

Каких веников?

Банных, Лексей Лексеич, банных. Хотели веники продать, да только никто не берет оптом. Ну оне и подумали, что может быть ты возьмешь в счет оплаты долга… Хоть какой части.

Ненарочнов закусил край рыжего уса.

Почем отдаете?

Рублёв по семь за штучку.

А всего сколько?

Камазец наберется…

Ненарочнов пожевал усы.

Точно больше ничего у вас нету?

Так точно-с, нету. Совсемушки нету.

Ненарочнов побагровел и громко выдохнул:

Ладно, шут с вами, давайте ваши веники.

Мужики одобрительно загудели, откуда-то с задворок народного собрания послышался счастливый гогот и хлопание в ладоши - это мужичок с зеленым пятном радовался состоявшейся сделке.

Бывший председатель спешно почмокал сапожищами до бывшей конторы бывшего СПК «Красные щеки», чтобы позвонить бывшему трактористу Курочкину, у которого имелся единственный на всю деревню настоящий КАМАЗ.

Через два часа общими усилиями КАМАЗ был благополучно загружен, и Ненарочнов отбыл в город с полностью расстроенными финансовыми делами и целым возом банных веников.

В городе Ненарочнов неделю ходил по друзьям, жаловался им на судьбу, которая повернулась к нему задом, и предлагал купить у него по дешевке банные веники. Столь соблазнительное предложение в кругу товарищей по торговому цеху спроса отчего-то не рождало, и Ненарочнов уже подумывал уйти с горя в запой, как вдруг в жизни его наступило просветление.

В один из дней ему позвонил незнакомый предприниматель из Питера:

Птичка мне напела, что у Вас, Алексей Алексеевич, имеются в наличии банные веники?

Имеются, - осторожно подтвердил Ненарочнов.

Березовые?

Березовые.

Очень замечательно! - восхитился незнакомый предприниматель из Питера, - Я имею некоторые виды на ваш товар! Я сауну открываю, мне бы Ваш натурпродукт очень бы пригодился. Почем продаете?